Соблазненная - Страница 99

— А нам можно будет попасть на Совет вместе с ними? Ой, простите, я не представился. Счастливо встретиться, меня зовут Джек! — пролепетал красный до корней волос Джек.

— Вас допустят в зал только перед заседанием, а затем вы должны будете уйти.

— А Неферет и Калона? Они тоже здесь? — задала я самый главный вопрос.

— Да, хотя Неферет ныне называет себя Воплощением Никс, а Калона представляется всем, как Эреб.

— Это ложь, — процедила я.

Эрке улыбнулась.

— Насколько я понимаю, именно это и привело сюда столь юную и необычную недолетку?

В салоне повисла мрачная тишина. Потом громко затарахтел мотор, и внутри погруженной в темноту лодки его звук оказался непривычно громким и тревожным. Лодку сильно затрясло, поэтому я закрыла глаза, стараясь сдержать тошноту.

Потом лодка пошла тише, тряска и подскоки на волнах возвестили о приближении к острову, и вдруг рев мотора заглушил громкий крик Дария:

— Зои!

Они с Афродитой сидели через два ряда за мной, поэтому мне пришлось обернуться. Старк тоже обернулся, так что мы с ним вскочили со своих мест одновременно.

— Афродита! Что с тобой? — закричала я, бросаясь к ней.

Афродита изо всех сил сжимала руками голову, словно боялась, что та сейчас взорвется. Впервые в жизни я увидела, что Дарий тоже может быть бессилен. Он беспомощно суетился вокруг Афродиты, придерживал ее за плечо и, что-то шепча ей на ухо, пытался заставить поднять лицо.

— О, Богиня! Голова… Что это, что? — простонала Афродита.

— У нее видение? — быстро спросила Эрке, подходя ко мне.

— Не знаю. Может быть, — ответила я, опускаясь на колени перед Афродитой и пытаясь заглянуть ей в глаза. — Афродита, это я, Зои. Скажи мне, что ты видишь.

— Мне жарко. Очень, очень жарко… — выкрикнула Афродита. В салоне было прохладно, но лицо у нее покраснело и покрылось испариной. Ее широко раскрытые, полные страха глаза лихорадочно метались по роскошному салону лодки, поэтому я решила, что она снова утратила зрение.

— Афродита, поговори со мной. Не бойся, все хорошо. Что ты видишь?

На этот раз она посмотрела на меня, и я с ужасом поняла, что Афродита не ослепла, а глаза ее не налились зловещей краснотой, сопровождавшей каждое ее видение.

— Я ничего не вижу, — она судорожно сглотнула и принялась обмахивать руками пылающее лицо. — Это не видение. Это все Стиви Рей и наше клятое Запечатление. Со Стиви Рей случилось что-то ужасное. По-настоящему ужасное.

ГЛАВА 35

Стиви Рей

Стиви Рей знала, что умрет, и на этот раз навсегда. Спрашиваете, боялась ли она? Ужасно боялась, гораздо сильнее, чем в тот раз, когда захлебывалась кровью на руках у Зои, в окружении своих друзей. Теперь все было иначе. Сейчас ее смерть была не биологическим актом, а результатом предательства.

Голова раскалывалась от боли. Стиви Рей с трудом подняла руку и ощупала свой затылок. Ладонь стала мокрой и красной от крови. Мысли путались. Что произошло?

Стиви Рей попыталась сесть, но в глазах у нее потемнело, и ее вырвало. Боль усилилась настолько, что она заплакала. Потом повалилась на бок и кое-как откатилась от лужицы собственной рвоты. Затуманенный слезами взгляд уперся в прутья металлической клетки, за которыми виднелось небо — грозное, на глазах голубеющее небо.

Воспоминания обрушились на Стиви Рей, а вместе с ними нахлынула паника, и она часто-часто задышала. Они заманили ее сюда, заперли, а сейчас взойдет солнце! Но даже теперь, когда она ясно видела над головой железные прутья и восстановила в памяти все обстоятельства предательства, она все равно отказывалась этому верить.

Этого просто не могло быть!

Новый приступ тошноты скрутил ее, и Стиви Рей закрыла глаза, пытаясь справиться с головокружением. И вот пока она лежала так, крепко зажмурившись и борясь с мучительной дурнотой, мысли ее начали постепенно проясняться.

Это сделали красные недолетки.

Николь опоздала на встречу. В этом не было ничего необычного, но Стиви Рей так взбесилась и устала от ожидания, что уже собралась выйти из туннелей и вернуться в Дом Ночи, когда Николь и Старр, наконец-то, соблаговолили появиться в подвале. Они хохотали и подшучивали друг над другом, и весь их вид говорил о том, что они недавно отлично отобедали — на их щеках играл сытый румянец, а глаза покраснели от свежей крови.

Но Стиви Рей все равно попыталась поговорить с ними. Да-да, она пыталась до них достучаться и уговорить вернуться в Дом Ночи вместе с ней.

Долгое время Николь и Старр упражнялись в остроумии, ломались и придумывали все новые и новые отговорки.

Они издевались на ней и хохотали над собственными шуточками: «Ой, Стиви Рей, а ведь вампиры не разрешают вам питаться всякой нездоровой едой, а мы так любим все вредное, теплое и солененькое, правда?» или «Кажется, средняя школа Уилла Роджерса совсем неподалеку от Дома Ночи, в конце Пятой улицы, да? Стиви Рей, а можно нам будет по вечерам ходить туда на ужин?»

Но Стиви Рей старалась быть терпеливой и не обращать внимания на их свинское поведение. Она приводила все новые и новые веские доводы в пользу возвращения в школу. Она говорила, что Дом Ночи — это их дом. Напоминала, что только там они смогут научиться всему тому, о чем пока и представления не имеют. Им нужен Дом Ночи, неужели они не понимают?

Но Николь и Старр насмехались над ней, называли дурой и трусихой, говорили, что им и в туннелях прекрасно живется, особенно теперь, когда она оттуда свалила и забрала с собой своих хлюпиков.