Соблазненная - Страница 16

К оглавлению

— На одну минутку! — строго напомнила мне сестра Мэри Анжела.

Я кивнула и, стараясь не смотреть на Хита, сказала:

— Ну… тогда, до скорого. Увидимся часиков через восемь или типа того.

— Доброй ночи, дитя мое, — аббатиса обняла меня и шепнула: — Да хранит тебя Пресвятая Дева.

— Спасибо, сестра, — прошептала я в ответ, крепко-крепко обнимая ее.

Когда я разжала объятия, Хит неожиданно взял меня за руку.

Я вопросительно взглянула на него.

— Хочу проводить тебя до комнаты Старка, — как ни в чем не бывало ответил он.

На это мне нечего было возразить. Пришлось пожать плечами и отправиться по коридору за ручку с Хитом. По дороге мы не сказали друг другу ни слова. Рука Хита была теплой и знакомой, и я сама не заметила, как мы зашагали в ногу. Как когда-то… Я уже начала расслабляться, когда Хит вдруг откашлялся.

— Это… Короче… Я хочу извиниться за то, как мы с Эриком поцапались на площадке. Это было глупо. Мне не стоило вестись на его подначки.

— Вот именно — не стоило. Но порой Эрик кого угодно выведет из терпения, — не задумываясь, ляпнула я.

— Это точно! — ухмыльнулся Хит. — Ты ведь скоро его бросишь, правда?

— Хит, я не собираюсь обсуждать с тобой Эрика!

Его ухмылка стала еще шире. Я молча закатила глаза и отвернулась.

— Кого ты хочешь провести, Зо? Я тебя знаю, как облупленную. Тебе никогда не нравились парни, которые пытались на тебя давить.

— Будь другом, помолчи, а? — буркнула я, а потом взяла и пожала ему руку. В ответ он стиснул мои пальцы. Хит был прав — я ненавижу тех, кто старается мной помыкать. И он действительно знал меня, как облупленную.

Мы дошли до поворота, и остановились перед роскошным окном в неглубокой нише, под которым стояла небольшая кушетка для чтения. На подоконнике высилась красивая фарфоровая статуэтка Девы Марии в окружении горящих свечей.

— Как прекрасно, — тихо сказала я.

— Ага, — с готовностью поддержал Хит. — Знаешь, раньше я никогда не обращал большого внимания на религию и Деву Марию. Но здесь все совершенно иначе. И статуи в окружении свечей выглядят как-то по-особенному. Слушай, как ты думаешь, эта монахиня правду сказала про Никс и Деву Марию?

— Не знаю.

— А Никс с тобой об этом не говорила?

— Она несколько раз разговаривала со мной, но ни разу не упоминала о своих отношениях с Пречистой Девой, — честно ответила я.

— Слушай, а спроси ее в следующий раз, ладно?

— Попробую.

Мы стояли перед окном, держась за руки, и смотрели, как теплые отсветы свечей играют на гладком фарфоре статуэтки.

Я вдруг подумала о том, как здорово было бы, если бы следующее посещение меня Богини не было связано с грядущей войной, смертями и опасностями. Просто поговорили бы по душам, я расспросила бы ее о Деве Марии и о том, как… Но Хит не дал мне додумать эту приятную мысль.

— Я слышал, этот Старк дал тебе Клятву Воина.

Я внимательно посмотрела ему в лицо, ища следы ревности и досады, но увидела лишь волнение и любопытство.

— Да.

— Говорят, она дико крутая, и он теперь намертво повязан?

— Да, — снова повторила я.

— Этот Старк — Волшебный лучник, да? Он не может промахнуться?

— Не может.

— Отпад! Выходит, это примерно то же самое, что заполучить в телохранители самого Терминатора?

На этот раз я не смогла сдержать улыбку.

— Вообще-то Старк не такой огромный, как Арнольд, но в остальном очень похоже.

— Он тоже влюблен в тебя?

Вопрос застал меня врасплох, и несколько мгновений я просто не знала, что ответить. Зато Хит с детства умел найти самые правильные слова.

— Просто скажи правду, вот и все.

— Да. Мне кажется, он меня любит.

— А ты его?

— Возможно, — нехотя призналась я. — Но это никак не влияет на то, что я чувствую к тебе.

— Правда? А что это значит для нас с тобой на данный момент?

Мне показалось странным, что Хит почти слово в слово повторил вопрос Афродиты по поводу моих воспоминаний об А-е. Но что мне было делать с этими вопросами? У меня не было ответов, поэтому я просто потерла начавший пульсировать болью висок.

— Не знаю. Наверное, это значит, что мы с тобой будем Запечатленными и несчастными.

Хит ничего не сказал. Он просто смотрел на меня своими с детства знакомыми грустными глазами, и этот взгляд яснее любых громких слов говорил мне о том, какую боль я ему причиню.

Он разбивал мне сердце.

— Хит, мне так жаль… Я просто… просто… — Голос мой сорвался, и мне пришлось начать заново. — Я просто не знаю, что делать со всем этим.

— Зато я знаю, — он шагнул к кушетке, сел и протянул ко мне руки. — Иди сюда.

— Нет, Хит, я не могу…

— Я ничего у тебя не прошу, — решительно перебил меня Хит. — Наоборот, я хочу предложить кое-что. Иди сюда.

Поскольку я все по-прежнему растерянно смотрела на него, не трогаясь с места, Хит вздохнул, взял меня за руки, притянул и усадил к себе на колени. Потом обнял и прижался щекой к моей макушке, как делал с восьмого класса, когда, наконец, меня перерос.

Я уткнулась лицом в ямку между его ключицами и глубоко вдохнула знакомый запах. Это был запах моего детства — аромат долгих летних вечеров, которые мы проводили на заднем дворе его дома возле отпугивателя комаров, слушали музыку, болтали. Это был запах окончания футбольных матчей, когда Хит крепко обнимал меня, а кучи девчонок (и мальчишек) хлопали его по плечу и говорили, какие отличные пасы он давал. Это был запах долгих прощальных поцелуев и неловкой страсти, с которой мы начинали открывать для себя любовь.